
В небоскрёбе Манхэттена сиял блеск роскоши: стены из стекла и стали отражали мерцание вечерних огней города, словно сам мегаполис склонялся перед властью денег. В конференц-зале на верхнем этаже пахло дорогим табаком и кожей новых кресел. За длинным столом сидели четверо руководителей, мужчины в безупречных костюмах, их наручные часы блестели ярче люстры над головой. В их взглядах было самодовольство тех, кто привык измерять ценность людей банковскими счетами.