
Ленинград, 1942 год. Снег покрывал не только улицы — под ним лежали тысячи тел. Нас, подростков, заставляли грузить трупы на фанерные листы с крючками. По четыре тела на лист — больше я, 13-летняя, не могла утащить, если это были взрослые. Детские трупы брала одна. Весь город казался кладбищем.
Трупы складывали в кузов и везли на Пискарёвское кладбище. Там взрывали траншеи и сбрасывали туда тела. Они лежали как попало: кто сидя, кто с поднятой рукой, словно застывшие в последнем движении. Сейчас, когда закрываю глаза, всё равно вижу эти траншеи.