
Если бы у меня был дневник, где я делюсь только с самыми близкими подругами — этот рассказ был бы на первой странице.
В Льеже, прямо у стен Кафедрального собора Святого Павла, есть статуя Люцифера. Да-да, того самого. Не карикатурного дьявола с рожками, а… юношу. Прекрасного, трагичного.
Обнажённый, с крыльями, отведённым взглядом и каплей высокомерия на губах.
Он не ужасает. Он цепляет. Он не пугает — он обнажает что-то в нас самих.
Это работа Гийома Гефса, бельгийского скульптора, чья слава в XIX веке гремела по всей Европе.
Но — теперь внимание.
Этот Люцифер — не единственный. Был второй.
Оригинал оказался настолько великолепен, что в буквальном смысле слова его спрятали. Переместили в музей Куртиус, как бы намекая: слишком красиво, чтобы стоять на улице.
А на месте осталась копия. Тоже прекрасная, но уже не вызывающая такого внутреннего сдвига.
Ты понимаешь, насколько сильной должна быть прекрасная тьма, чтобы её пришлось изолировать ради общественного спокойствия?
Я смотрела на него — и думала.
Разве преступление — это всегда выбор зла? Или это иногда просто искажённое следствие силы, гордыни, боли, обиды?
Как часто мы в своей жизни, как коучи, как нутрициологи, сталкиваемся с тем же самым. Женщина приходит с перееданием — а за ним скрывается наказание себя. Клиент годами нарушает свои границы — а потом срывается, разрушая и своё тело, и свою волю.
Мы не становимся монстрами. Мы — сбившиеся с курса светлые. Такие, как Люцифер.
Не ангел и не демон. А тот, кто был, оступился, и теперь ищет путь обратно — через честность, самопознание и бережность.
Я очень хотела, чтобы ты об этом узнала. Не просто как о красивой статуе.
А как о зеркале, которое стоит в Льеже и будто бы шепчет:
“Ты знаешь, почему я упал. А теперь, может быть, расскажи, как ты поднимаешься?”
Если будешь в Льеже — найди его.
А если нет — мы можем поговорить об этом. Потому что это касается всех нас.